07 декабря 2017, 11:06 Куфко Эдуард Оркестръ «Скрипка» (из записок Ружы Цагаровны Бакуринской)
«История скрипки – это история любви, а все любовные истории, как писал чешский поэт Драхомир Колаш, – "подобно рекам, стекают в одно и то же море".
Жизнь подражает литературе: лишенная воображения, она ходит за разворачивающимся в романе сюжетом, таясь и прячась, прикрываясь зонтом или газетой... вот-вот из-за растрепанного ветром листа выглянут любопытные глаза. Украденные слова и чувства, как правило, плохо приживаются – они вянут, лишенные обильного полива писательского вдохновения, и в итоге, в горшке на окне стоит сморщенная икебана. Человек страдает, подумывает о самоубийстве, а после успокаивается и варит борщ, выражая себя пусть не поэтично, но вполне жизненно, как тому и полагается быть.
Влюбленная скрипка знала на память все стихи Драхомира Колаша; ему и только ему она посвящала свои стенания и восклики, послушная чувству, а не смычку. А поэт... ну что поэт – он любовался звуком, находил в нем что-то волнующее, что-то образное; короче, Драхомир Колаш приходил на концерты отнюдь не ради скрипки, его заботила только Муза.
"Звук...
Трагический финал:
Заламыванье рук
И стук
Двери: «Нет!», – он сказал". –
– Писал Драхомир Колаш; скрипка читала, заучивала на память, а после рыдала на освещенной софитами сцене: "Зву-у-у-к! Трагический фина-а-а-л!"...
Публика была в восторге. Поэт хватал за голые ноги норовящую улететь Музу и бежал сочинять новые стихи. Скрипка же страдала.
В конце концов, она решилась объясниться. В афише было указано: "Сен-Санс Интродукция и Рондо каприччиозо"; "Где еще, если не тут!", – она дрожала и тонкие ее губы кривила неестественная улыбка – гримаса страха и отчаяния.
И вот... – тихо, аккуратно заиграл оркестр; она вступила и люди в зале почувствовали, как их душам сделалось тесно в груди. Скрипка шатнулась взволнованными трелями и влилась в волшебную тему...
... Бах! – лопнула первая струна.
Скрипач дернулся. "Как Паганини", – проскользнуло у него в голове, и он продолжил; зал восторженно ахнул.
... Бах! – вторая, и сразу следом – Бах! – Бах!
Оркестр замолчал. Публика забыла дышать. Скрипка смотрела на Драхомира Колаша, обливаясь слезами, закусив до крови губы: "Пойми! Услышь меня! Ведь ты поэт... ты видишь и понимаешь более других!", – молила она.
Драхомир Колаш встал, досадливо махнул рукой и вышел.
С тех пор скрипка замолчала. Ее видели на шкафу – брошенную без футляра, в пыли. После, ее отдали какому-то ребенку. Но он учиться не хотел и скрипку разбил.
"И камни пресные
Жует поэт,
Когда теряет вдохновенье.
О жизнь чудесная!
Так нет...
И неизвестно у кого просить прощенья". –
– В те дни писал Драхомир Колаш».

06 декабря 2017, 11:32 Куфко Эдуард Оркестръ «Виолончель» (из записок Ружы Цагаровны Бакуринской)
«Музыка г-на Морок-Можайского дрыгает лапами как кошка, наступившая в лужу. Виолончели тут не место, так прошу г-ну Морок-Можайскому и передать.
Взгляните сами на это несчастье: виолончелист, разумеется, не выдержав дрыганья, сбежал в буфет выпить водки, стреножив прежде стул (чтобы и тот не ретировался); теперь бедолага, спасая музыку, водит свободной ногой вместо смычка по струнам и ошалелый инструмент ревет белугою. Дирижер, он же автор, выглядит довольным.
В другие времена виолончель позировала для портретов и с ней обращались как с дамой; а что теперь...? – кабак!
…
У виолончели именины. Собрались все. От имени коллектива, имениннице презентовали новый смычок: совсем еще крошку, но крепкий – говорят, самый сильный из выводка. Затеяли квартет, испробовать его. Но нет, малыш растерялся и все норовил спрятаться новой мамке под юбку.
Кончилось тем, что кларнетисты, явившиеся позже и уже подшофе, предложили дать малютке пуншу. Вот тут то и началось... думается, г-н Барток, свои опусы применительно к таким случаям и писал. Сбежались соседи, кто-то вызвал полицию и на этом празднество окончилось.
…
Ходят слухи, что за оградой Новодевичьего кладбища есть специальное место, где хоронят умершие виолончели. Дескать, музыканты так привыкают к своему инструменту, что вот так запросто взять и выбросить... к тому же ее тело как раз соответствует размерам среднего роста, упитанной женщины».

05 декабря 2017, 11:31 Куфко Эдуард Оркестръ «Курица» Музыковед Ружа Цагаровна Бакуринская, за глаза именуемая студентами «Курица», получила известность благодаря:
- во-первых, стоило ей посмотреть на портреты композиторов, висящие на стене, как те начинали петь хором. Мучительно разминая затекшие в масляной краске лица, композиторы, чудесным образом угадывая тему урока, исполняли именно то произведение, которое требовалось. Выходило не всегда стройно, сказывались несовместимые стилистические традиции разных эпох и личные антипатии; к примеру, аккуратный Гайдн терпеть не мог взъерошенного Мусоргского. Студенты боялись портретов и изучение музыкальной литературы давалось им с трудом;
- во-вторых, Ружа Цагаровна носила на шее лисий хвост и имела некоторые убеждения, на которых мы остановимся поподробнее:
- Внутреннее чутье, – нараспев говорит она (голос хриплый и хитрый), – мне подсказывает, что зайцы, лоси, утки...
- Ружа Цагаровна! – нетерпеливо восклицает собеседник. – Какие к лешему утки! Мы, не забывайте, на кафедре музыковедения.
- Вот вы, скажем... – Ружа Цагаровна, ни капли не смутившись, снимает с шеи лисий хвост (студенты, зная в чем дело, хихикают) и самым кончиком его, где тонкие волосинки, начинает щекотать собеседнику нос; тот отмахивается и чихает. – Вы – барсук! – объявляет она во всеуслышание (студенты хохочут, собеседник окрашивается в бардовый цвет и недоумевает, молча жестикулируя).
С точки зрения Ружы Цагаровны Бакуринской, зверь, спасаясь от охотника, в минуты наистрашнейшего отчаяния, оборачивается человеком. После привыкает к новой жизни, находит ее вполне комфортной и идет преподавать в консерваторию. Лисий хвост позволяет выявить оборотня.
За эти убеждения в консерватории Ружу Цагаровну недолюбливают;
- в-третьих, Ружа Цагаровна оставила весьма примечательные записки с названием «Оркестръ». Дореволюционную орфографию я оставлю только в названии, а записки, откорректировав в удобочитаемый вид, с удовольствием буду публиковать, так как считаю их чрезвычайно полезными с точки зрения эволюций образного мышления.